Путешественница - Страница 96

– Ллина? – как-то неуверенно спросила она.

– Господи… Ниита… – Я ахнула при виде лица вампирши, которое вовсю расцветилось разнокалиберными синяками. – Что эти сволочи с вами сделали?

Она указала взглядом в сторону Аннимо.

– Потом. Ему совсем плохо. Сделай что-нибудь.

Я кивнула и подошла к безжизненно распластавшемуся эльфу.

Вблизи его рана выглядела еще хуже. Похоже, палачи не сняли с Аннимо одежду, поэтому разодранные куски ткани намертво приклеились к изуродованной спине. Все-таки есть положительные моменты в том, что эльф сейчас без сознания – придется отдирать рубашку от раны, причем как можно скорее – по своему опыту знаю, что долго Аннимо на Грани не пробалансирует: либо уйдет, либо вернется, но вернуться-то он может в самый неподходящий момент. Сзади послышался робкий голос вампирши:

– Как он?

– Плохо. Но выкарабкается.

С этими словами я материализовала в руках кувшин с теплой водой и щедро полила ею спину эльфа. Смоченная ткань отделялась на удивление легко, так что с этим я справилась весьма быстро, а вот для того, чтобы промыть раны, мне понадобились еще два кувшина.

Когда я смыла кровь, то от вида рваных полос на спине эльфа у меня прошел мороз по коже. Наверное, это было ужасно больно… Господи, Аннимо… За что эта стерва тебя так? Я простерла ладони над изодранной почти до костей спиной друга, и моя сила моментально откликнулась, заставив пальцы сиять ярким золотистым светом, под которым ужасные длинные раны исчезали, как складки на ткани под горячим утюгом. Я уже почти закончила, когда до меня донесся голос Прекрасы:

– Ллина, он возвращается.

– Хорошо. Он уже практически здоров.

– Ты сейчас рядом с ним?

– Да.

Эльф дернулся и застонал. Я осторожно провела ладонью по его лицу, и глубокий порез на виске сомкнулся, оставив после себя едва заметный розовый шрам, который исчезнет через пару недель. Все. Я успела. Прекраса открыла глаза и с улыбкой посмотрела на меня:

– Задержалась ты как-то…

– Что, его уговаривать пришлось?

– Еще как. Но только не вернуться, а подождать немного. Сама знаешь, если бы он очнулся в момент, пока ты его лечила…

Я отошла от Аннимо, склонилась над Элланоном, положила светящиеся ладони на его виски и тут же с удивлением уставилась на вампиршу. Ниита медленно покраснела и отвернулась, словно стесняясь своих синяков.

– Ниита, что они с тобой сделали? – дрогнувшим голосом спросила я, ожидая услышать самое худшее.

– Ничего… – В глазах вампирши блеснули слезы.

– Что?! – рыкнула я. – Если это то, о чем я подумала, то Адские Врата сегодня же прекратят свое существование!

Вместо ответа вампирша криво улыбнулась, и я вздрогнула, увидев вместо острых белоснежных клыков кровоточащие дырки.

– С-с-стерва, – прошипела я, убирая руки от уже зажившего лица Элланона и накладывая их поверх Ниитиных поврежденных челюстей. – Ничего, сейчас будет немножко больно, но потом все будет, как раньше, – затараторила я.

Вампирша почти сразу же сморщилась от боли, вспыхнувшей, когда полезли новые клыки, но мужественно все стерпела.

– Молодца, – улыбнулась я, отнимая ладони от исцеленной подруги. Ниита недоверчиво ощупала свое лицо, потом клацнула челюстями, проверяя новые зубы на прочность, и только после этого зловеще улыбнулась:

– Все, терпение мое кончилось.

Улыбнулась я так, что Ниита от меня аж отпрянула.

– Откровенно говоря, у меня оно кончилось еще раньше, поэтому убивать Валериану буду я.

Тем временем наш наиболее пострадавший пациент пришел в себя и теперь с удивлением озирался по сторонам, явно не понимая, почему народу в комнате на две штуки больше, чем должно быть. Наконец эльф перестал пытаться сфокусировать зрение на дальних объектах и изумленно уставился на Прекрасу, которая смотрела на Аннимо подозрительно теплыми глазами. Их взгляды встретились, и я каким-то седьмым чувством поняла, что от объяснений, почему я выбрала Иллидана, а не его, можно будет уклониться – кажется, между Аннимо Орве и Прекрасой проскочила та самая пресловутая искра, которую так любят воспевать в стихах и слащавых дамских романах. Что ж, я никогда не наблюдала сего феномена со стороны, но теперь не сомневалась, что такое в этой жизни существует. Я негромко кашлянула, привлекая внимание уже о чем-то тихо рассуждавших «голубков», и те, явно смутившись, одновременно повернулись ко мне.

– Извините, дамы и господа, – сказала я, – но мне весьма интересно, почему вас троих не охраняли? Ведь Валериана знала, что я за вами вернусь…

– Вообще-то она думала, что ты погибла. Собственно, как и все мы… – Словно смущаясь, сказал Аннимо. – Поэтому и оставила нас без охраны. Сама подумай – ну куда мы могли уйти? Без оружия, да еще избитые до потери пульса? К тому же там какой-то дракон на выходе маячит – мы бы по любому не прошли… – Он запнулся, а потом тихо добавил: – Ллина, ты должна знать…

– Что Дан погиб? – уточнила я.

Эльф опустил глаза и кивнул.

– Вообще-то я знаю. Только он не совсем умер…

Ответом на это заявление стали округлившиеся глаза. Общее мнение высказала Ниита:

– Ллина, я понимаю, что для тебя это очень тяжело, но я своими глазами видела, как Валериана чем-то запустила в Дана, после чего он рухнул замертво… Иллидан умер, и тебе лучше принять это…

– Ниита, – раздраженно прервала ее я, – вон рядом с Аннимо стоит Прекраса, а ведь между прочим у нее еще более оригинальная профессия, чем у меня. Она Смерть, поэтому ей лучше знать. Короче, опуская технические подробности, скажу вкратце: Валериана сперла душу Дана и запихнула ее, как носки в стиральную машину, в статую серебряного дракона. Дракон ожил, и теперь с ревом носится по нижним ярусам пещеры, злясь на себя, Валериану и всех вокруг, потому что я открыла ему правду.